Grammar in May

13 May 2024, by INEL-Webredaktion

Photo: Petschallies

Possessive clauses - what exactly is possession from a linguistic perspective?

>> Русскую версию вы можете найти ниже!

In linguistics, we understand possession to be a relationship between two referents in which one owns the other. This can describe material possession relationships, for example, but can also refer to kinship relationships (my mum) or even body parts (your leg). Possession can be expressed by various means, e.g. word order, grammatical cases or possessive affixes. Various languages have a verb that denotes possession; in English this is to have. Many Uralic languages express possession through an existential construction though. In the coming months, we will show you how possessive clauses work in Uralic languages exemplifying it with the Samoyedic languages Nganasan, Enets and Nenets and the Tungusic language Evenki.

May takes the lead with Nganasan, which is a special case among the Samoyedic languages. Here you will find both transitive possessive clauses with the verb to have and possessive constructions that are structurally similar to existential clauses.

Let's first have a look at the habeo-verb: The transitive verb honsɨ to have handles possession, alingning with the subject in number and person. The possessor becomes the subject, while the possessed object stays in the accusative case.

Nganasan allows flexibility in expressing possession. The possessor does not necessarily have to be expressed lexically: the personal verbal ending referring to the possessor is often sufficient as seen in the previous example.

Nganasan also boasts another possessive verb, ŋuðasa to own, for alienable relations. The possessor controls the stable-time relation, emphasizing the existence of the possessive bond.

In negated possessive clauses, Nganasan brings in the negative auxiliary 'ńisɨ', followed by the verb honsɨ to have in the connegative form. This construction is more common in the past tense, but can also occur in the present.

Another possibility in Nganasan is the existential type:  In this type, possession is expressed through an existential construction. Nganasan uses təij 'to exist' and not the verb of being ij. In Nganasan, the possessor in these constructions can be expressed by the nominative form or, more rarely, by the locative form. In the case of a nominative possessor, the possessor is in the nominative form and additionally marked on the possessor by a possessive suffix, as can be seen in the following example.

However, it is also possible that the possessor is not explicitly expressed, but only the corresponding possessive suffix refers to the possessor. This can be seen in the next two examples.

In Nganasan, the realm of negation in nominative possessive clauses is a nuanced landscape: the negative existential verb ďaŋkuj and the negative existential particle ďaŋku offer two possibilities: ďaŋku is common in the present tense and agrees with the subject’s number; for past, future or moods, the verbal construction steps in.

>> Русская версия

Посессивные конструкции - что такое обладание с точки зрения лингвистики?

В лингвистике мы понимаем обладание как отношения между двумя референтами, в которых один обладает другим. Это может описывать, например, материальные отношения обладания, но может также относиться к родственным отношениям (моя мама) или даже к частям тела (твоя нога). Обладание может быть выражено различными способами, например, порядком слов, грамматическими падежами или притяжательными аффиксами. Во многих языках есть глагол, обозначающий обладание; в немецком это глагол haben. Однако многие уральские языки выражают обладание с помощью экзистенциальной конструкции. В ближайшие месяцы мы расскажем вам, как работают конструкции обладания в уральских языках на примере таких самодийских языков, как нганасанский, энецкий и ненецкий, а также эвенкийского языка, принадлежащего к тунгусским.

В мае мы начнем с нганасанского языка, который представляет собой особый случай среди самодийских языков. В нём вы найдете как транзитивные конструкции обладания с глаголом "иметь", так и конструкции обладания, структурно схожие с экзистенциальными.

Сначала рассмотрим глагол habeo: Переходный глагол honsɨ (иметь) обозначает обладание, согласовываясь с подлежащим по числу и лицу. Обладатель становится субъектом, а объект обладания остается в винительном падеже.

Нганасанский язык допускает гибкость в выражении обладания. Посессор не обязательно должен быть выражен лексически: часто достаточно личного глагольного окончания, относящегося к нему, как видно из предыдущего примера.

В нганасанском также есть другой посессивный глагол ŋuðasa (владеть), обозначающий отчуждаемую принадлежность. Обладатель контролирует временные устойчивые отношения, подчеркивая существование посессивной связи.

В отрицательных конструкциях обладания в нганасанском языке используется отрицательный вспомогательный глагол ńisɨ, за которым следует глагол honsɨ (иметь) в коннегативной форме. Эта конструкция чаще всего встречается в прошедшем времени, но может встречаться и в настоящем.

Другим вариантом в нганасанском языке является экзистенциальный тип: в этом типе обладание выражается с помощью экзистенциальной конструкции. В нганасанском языке используется təij (существовать), а не глагол бытия ij. В нганасанском языке обладатель в этих конструкциях может быть выражен номинативной формой или, реже, локативной формой. В случае номинативного посессора посессор находится в номинативной форме и дополнительно обозначается посессорным суффиксом, как видно из следующего примера.

Однако возможен и такой вариант, когда посессор не выражен явно, а только соответствующий посессивный суффикс указывает на обладателя. Это можно увидеть в следующих двух примерах.

В нганасанском отрицание в номинативно-пассивных предложениях представляет собой сложный ландшафт: отрицательный экзистенциальный глагол ďaŋkuj и отрицательная экзистенциальная частица ďaŋku предлагают две возможности: ďaŋku распространена в настоящем времени и согласуется с числом субъекта; для прошедшего, будущего времени или настроения используется глагольная конструкция.